[Я говорю]: слово царское храни, и [это] ради клятвы пред Богом.

Но повивальные бабки боялись Бога и не делали так, как говорил им царь Египетский, и оставляли детей в живых.

За сие Бог делал добро повивальным бабкам, а народ умножался и весьма усиливался.

И так как повивальные бабки боялись Бога, то Он устроял домы их.

Долго жила душа моя с ненавидящими мир.

Угнетен Ефрем, поражен судом; ибо захотел ходить вслед суетных.

Он сказал им: итак, отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу.

Но Петр и Иоанн сказали им в ответ: судите, справедливо ли пред Богом слушать вас более, нежели Бога?

Петр же и Апостолы в ответ сказали: должно повиноваться больше Богу, нежели человекам.

И потому надобно повиноваться не только из [страха] наказания, но и по совести.

Итак отдавайте всякому должное: кому подать, подать; кому оброк, оброк; кому страх, страх; кому честь, честь.

И кто сделает вам зло, если вы будете ревнителями доброго?

Но если и страдаете за правду, то вы блаженны; а страха их не бойтесь и не смущайтесь.

у мудрого глаза его – в голове его, а глупый ходит во тьме; но узнал я, что одна участь постигает их всех.

Сердце мудрого – на правую сторону, а сердце глупого – на левую.

из полуколена Манассиина восемнадцать тысяч, которые вызваны были поименно, чтобы пойти воцарить Давида;

Мудрость – пред лицем у разумного, а глаза глупца – на конце земли.

Лицемеры! лице земли и неба распознавать умеете, как же времени сего не узнаете?

Зачем же вы и по самим себе не судите, чему быть должно?

Душевный человек не принимает того, что от Духа Божия, потому что он почитает это безумием; и не может разуметь, потому что о сем [надобно] судить духовно.

Но духовный судит о всем, а о нем судить никто не может.

и молюсь о том, чтобы любовь ваша еще более и более возрастала в познании и всяком чувстве,

чтобы, познавая лучшее, вы были чисты и непреткновенны в день Христов,

Посему и мы с того дня, как [о сем] услышали, не перестаем молиться о вас и просить, чтобы вы исполнялись познанием воли Его, во всякой премудрости и разумении духовном,

твердая же пища свойственна совершенным, у которых чувства навыком приучены к различению добра и зла.